К чему готовится Елжан Биртанов, почему ему не нужны деньги на оплату штрафа и справился ли он с пандемией на должности министра

Экс-министр здравоохранения Казахстана Елжан Биртанов дал эксклюзивное интервью для arbat.media. Он ответил на самые острые вопросы о себе и своей семье, о своей работе в качестве министра. Рассказал, что делал во время домашнего ареста, к чему готовится в будущем, а также о том, что будет делать с решением суда и штрафом в 1,3 млрд тенге.

Первый вопрос касается произошедшего. Вас обвиняли в хищении, потом дело переквалифицировали на злоупотребление должностными полномочиями. Будете ли вы повторно обращаться в судебные органы и пытаться еще раз разобраться в этой ситуации, насколько ваша команда к этому готова?

Спасибо за вопрос. Да, действительно, дело было сначала возбуждено по статье хищение, буквально в последние дни перед завершением расследования его переквалифицировали на злоупотребление. Мои адвокаты выступали на эту тему в суде о том, что это тоже является одним из нарушений процессуальных. В целом, по всем процессуальным нарушениям на доследственном этапе и на этапе судебного слушания (они тоже были) мы как раз и подали и будем дальше там посылать свою жалобу в городской суд, в апелляционную коллегию, где будем отстаивать свои права по всему блоку вопросов. То есть, мы не планируем отдельно подавать в суд за незаконное возбуждение дела в 2020 году или за решение суда в октябре, это будет одно большое дело, целый комплекс доводов, которые направили мои адвокаты и я сам в суд, и дальше должно состояться рассмотрение, мы не знаем, когда оно будет назначено. Наши доводы, грубо говоря, на три части можно разделить. Факты и доводы, опровергающие обвинение и решение о наличии преступления и моей виновности в этом преступлении, второй блок - нарушение уголовно-процессуального кодекса и других законов, которые были допущены на досудебном этапе следственным органом, это дело должно трактоваться как незаконное. Третий блок - процессуальные нарушения во время самого суда. Это очень важный момент, поскольку ознакомившись с постановлением суда, мы увидели, что практически 90% наших доводов не были услышаны судом, они даже не рассматривались должны образом, им не дана была оценка. Например, многочисленное ходатайство о признании тех или иных доказательств, которые представило государственное обвинение, недопустимыми, в том числе судебные экспертизы и другие доводы, которые использованы были для вынесения приговора. Поэтому ждем, и уже на следующем этапе будем дальше отстаивать свою позицию.

В случае, если суд согласится с вашими доводами, увидит то, что не были учтены доказательства и пересмотрит полностью дело, вынесет оправдательный приговор, то вы планируете возвращаться в сферу здравоохранения, вернуть себе свою должность?

Касательно должности - я ее покинул до того, как стал подозреваемым. Это была совсем другая причина. Это было связано с пандемией, с моей болезнью. Это было осознанное решение в связи с тем, что необходимо было полноценное руководство отрасли летом 2020 года, это никак не связано с этим делом. Конечно же, надеемся, уверены, что докажем свою невиновность и что с меня будут сняты все обвинения. Но в любом случае, что касается возврата в профессию - никто меня из нее не "удалял". Суд запретил мне заниматься государственной службой, но я считаю, что моя профессия - это не профессия чиновника. Моя профессия - это менеджер здравоохранения, это одна из специальностей в медицине. Мне 50 лет и большую часть жизни, практически со студенческой скамьи, я работал в медицине, у меня большой опыт и я планирую дальше заниматься этим. Управление в здравоохранении - это далеко не только государственное управление, есть и другие направления. В первую очередь, это частный сектор, который сейчас очень бурно развивается. Сейчас я работаю в частной медицинской компании. Также есть академическая среда, преподавание, консалтинг - много сфер, которые мне интересны. Я думаю, что буду востребован на рынке, причем не только в Казахстане. Поэтому я надеюсь, что сохраню свое право на свою специальность.

В социальных сетях по сей день, причем с самого начала судебного процесса, была развернута целая кампания по дискредитации Вашей должности, Вашего имени. Интернет буквально "кипел" о том, что у Вас есть иностранная недвижимость, вид на жительство другого государства и так далее. Вы знаете, кто за этим стоит?

Спасибо за вопрос. Меня радует, что по мнению обычных людей, это была специально подготовленная кампания. Никакой недвижимости за рубежом или вида на жительства в других странах у меня или у моей семьи нет. Сложно сказать, кто именно за этим стоит. На разных этапах это были разные интересы. В целом, в первую очередь, сформировать нехорошее мнение обо мне было выгодно тем людям, которые меня обвинили, для того, чтобы получить финальный обвинительный приговор.

Давайте немного отойдем от уголовного дела и поговорим о главном предстоящем событии в стране - президентские выборы. Собираетесь ли вы их посетить и, если не секрет, кого вы предпочитаете из кандидатов?

Я всегда считал и продолжаю считать, что каждый гражданин должен идти на любые выборы при любом раскладе. Я сам когда-то баллотировался в парламент, хотел стать депутатом мажилиса. Тогда я понимал - чем больше людей приходит на выборы, тем меньше шансов манипулировать их итогом. Поэтому я хожу на выборы и прививаю это своим детям. Что касается моего выбора, скажу честно, мне скрывать особо нечего - исходя из своего мировоззрения, опыта и гражданской позиции я вижу реального кандидата в действующем президенте Касым-Жомарте Токаеве. Шаги и реформы, которые он предпринимает, мне очень близки. Конечно, мне бы хотелось, чтобы мой кейс был рассмотрен более справедливо, но это тоже является частью большой работы, которую обществу предстоит сделать. В соответствующих органах всегда должно быть верховенство закона, эмоции должны уходить на второй план. Например, если говорить про мой случай - в суде не приняли наших доводов, причем даже не объяснили, почему. Такого быть не должно. Большинство наших аргументов просто откинули в сторону - это несправедливо и к нашим адвокатам, которые проделали огромную работу. Мы считаем, что законы не были соблюдены. Верховенство закона важно практически во всех сферах жизнедеятельности. Когда у людей нет уверенности в том, что все в стране будет по закону, то как, например, заниматься бизнесом? Как планировать будущее для себя и для своих детей? Для меня это очень важный момент. Я не собираюсь уезжать из Казахстана, у меня пятеро детей и я хочу, чтобы они жили спокойно, получили образование, работали во благо себя и страны. Но если существует неуверенность в справедливости, то как строить будущее?

На Ваш взгляд, насколько успешно Казахстан боролся с пандемией коронавируса? Как справился со своей работой занимавший пост министра здравоохранения Алексей Цой? Что стало главным успехом, либо главным провалом за этот период?

Поскольку я был членом правительства и принимал непосредственное участие на начальных стадиях борьбы с коронавирусом, то сейчас, уже не будучи членом правительства, давать какую-либо оценку с моей стороны некорректно. Этот не тот случай, когда можно получить объективную оценку всей ситуации. Это был сложнейший и уникальный период в истории как Казахстана, так и всего мира. Могу высказать экспертную оценку со стороны - правительство предприняло все возможные и необходимые усилия для защиты населения. Не могу сказать, что была проявлена халатность. Решения принимались на основе примеров из других стран, которым удавалось успешно бороться с болезнью. Многого не удалось сделать - это факт. От нас и от меня в том числе ждали большего. Это правда. Что я мог делать на тот момент, я делал. Главный итог от пандемии нам, возможно, еще предстоит увидеть, так как угроза все еще сохраняется. Нужно постоянно готовиться, тренироваться, проводить учения. До пандемии люди не особо верили в реальную угрозу и подходили к вопросу формально. Главный вывод - нам нужно быть постоянно готовым к подобным трагедиям. Наукой доказано, что массовая вакцинация является единственной защитой. Однако, даже планирование глобальной вакцинации требует подготовки. Нужно делать определенные выводы. Хорошо, что в обществе были дискуссии и обсуждения. Каждый человек вправе отказываться от прививок, однако к таким людям нужно применять ограничения, так как они создают угрозу для других. Я думаю, что Казахстан, как и многие страны, отработал довольно успешно. Можно было бы использовать больше возможностей - например, начать вакцинацию раньше, но я никого не сужу. Пандемия показала готовность и зрелость системы.

В Вашем ответе был интересный момент: нечасто у нас от чиновников и госслужащих услышишь критику в свой адрес. Они не признают своих ошибок. Как, по-вашему, может нашим госорганам не хватает самокритики? Ведь они не слушают ни СМИ, ни население страны.

Если говорить о топовых госчиновниках, то о самокритике сложно говорить, так как это связано с их персональными особенностями характера и так далее. Что можно сказать: самокритика однозначно должна быть. Сама система госслужбы должна быть более открытая. В части обоснования тех или иных реформ, решений и изменений. Поэтому перед тем, как их принимать, необходимо проводить разъяснительную работу. Это нужно для понимания людям, что власти ко всем решениям подходят осознанно и обдуманно. На самом деле так и происходит, так как чиновники проводят анализ и взвешивают все решения. Но эта культура сегодня не развита, ей не уделяют внимания, в этом самая главная ошибка. PR госорганов должен быть частью работы. Это нужно для того или иного министерства, которое внедряет какие-либо новшества, чтобы получить конструктивную поддержку от общества. Этого же не хватает в банковской сфере или крупном бизнесе. В нашем министерстве мы старались много внимания этому уделять, не могу сказать, что мы были закрытыми. Современные технологии для коммуникации с обществом, нужно это понимать, требуют затрат и в каждом министерстве они должны быть предусмотрены. Это не должно быть только в рамках работы министерства информации. На своем примере могу лишь сказать, что во время внедрения ОСМС или при пандемии мы ни копейки не потратили из средств на пропаганду ОСМС, они были законодательно закреплены. Мы обратились в одну PR-компанию, где нам помогли абсолютно бесплатно. Однако даже этот факт использовали против нас, что мы тратим огромные деньги на собственный PR. Но даже с учетом этой помощи мы можем сказать, что охват был недостаточный. Население надо обучать, объяснять. 

Как восприняли ваши близкие следствие в отношении Вас? Чем занимались на домашнем аресте? 

В такой ситуации все получают поддержку от близких. В моем случае была еще огромная поддержка от общественности, коллег, от людей, которых я даже лично не знаю. Поэтому так важно доказать свою невиновность, а я считаю себя невиновным, чтобы не разочаровать настолько большую группу людей. Обвинения в мой адрес было настолько абсурдным, что люди должны знать правду. Многие люди верили, что суд вынесет справедливое решение. Однако после приговора, я видел реакцию, что многие оказались не удовлетворены решением суда. Это также будет показателем того, что люди должны защищать свои права. 

Что касается меня, в первую очередь, у меня было много времени подумать и заниматься саморазвитием. Я старался не сидеть без дела. Спустя полгода мне разрешили продолжить свою работу. Как профессионал, любой человек должен постоянно иметь возможность мыслить и трудиться, чтобы прокормить семью и позволить себе хороших адвокатов. Самое главное - продолжить развиваться. Я сейчас работаю, есть много идей, как реализоваться в сфере медицины. Есть много возможностей и предложений. В зависимости от того, какое суд дальше примет решение, я буду дальше продолжать работать. Я с оптимизмом смотрю в будущее. 

Суд назначил колоссальный штраф, Вам с бывшим замом придется выплатить 1,3 млрд тенге. В этот же день люди, связанные с Вами, или просто следящие за процессом, вызвались добровольно собрать сумму штрафа и помочь финансово. Мне кажется, будет несколько наивно полагать, что казахстанцы смогу собрать такую сумму. Собираетесь ли выплачивать этот штраф, принимаете ли вы финансовую поддержку от населения? Есть ли спонсоры, работодатели, которые готовы погасить такой штраф?  

Зная свои возможности и Олжаса Абишева (заместитель Биртанова в МЗ РК, также осужденный по делу о растрате бюджетных средств - прим. ред.), для нас это невероятная сумма. Ни я, ни Олжас в бизнесе никогда не работали. И каких-то активов не накопили, поэтому я не представляю себе, как выплатить такой штраф. Предложения и возгласы о том, чтобы взять и скинуться, действительно были. Честно скажу, я категорически против этого. Это не та ситуация, когда нужно скидываться. Если хочется кому-то помочь, то лучше обратиться к тем, кто собирает средства на лечение или какие-то лекарства - им важна помощь людей. В данном случае, вопрос компенсации и выплаты этого иска еще не вступил в законную силу. Я собираюсь добиться пересмотра этого решения. Поскольку известно, что у меня таких денег нет и никогда не было. Даже судья при оглашении сказал, что мы понимаем, что у вас нет таких денег, но вы должны будете это возместить. Я не понимаю такую логику. Такое решение как раз подчеркивает абсурдность этого дела. С точки зрения защиты интересов государства, надо требовать эти деньги от тех, кому они поступили. Такое решение суда требует от правительства РК в лице Минздрава и Минюста требовать возврата этих денег со стороны компании, куда эти деньги ушли. Сейчас получается так, что мы с Олжасом остались одни виноваты в этой ситуации, хотя деньги ушли и поступили хорватской компании. Так ведь не бывает. Суд и правительство должно подать иск в международный арбитраж, чтобы они эти суммы возвратили. Так как суд уже постановил, что деньги им поступили незаслуженно. Полагаю, что все не так просто, хорваты понимают, что цена вопроса не 1,5 млрд тенге, а на кону репутация компании. Если Минздрав считает, что платформа не работает, то тогда пусть взыскивает с них эту сумму. Тут стоит отметить, что не только у меня, но и у моих братьев, близких родственников нет никакого бизнеса, никаких незаконных накоплений. Это, кстати, вдоль и поперек проверено следствием. Поэтому дело дальше будем на апелляции рассматривать. У меня нет таких денег, чтобы их выплатить, никаких спонсоров и работодателей быть не может и не должно быть. Не должно быть ни простых людей, ни компаний в Казахстане, кто должен был возмещать эти деньги Минздраву. Потому что МЗ РК четко знает, где эти деньги и имеет все возможности их получить обратно. 

Вы вскользь упомянули о том, что Вам оказывали поддержку близкие люди. Мы видели сообщения Ваших братьев о том, что Вы невиновны. Мнение одного из них стало очень популярно в соцсетях. Интересно, столкнулись ли они с проблемами из-за своего мнения?

Непростой вопрос. У меня два брата - старший и младший. В первую очередь тут нужно понимать, что здесь была защита семьи. Это нас учили ценить. Это неразделимо с честью народа. Поэтому их реакция была естественной. Так получилось, что мы все трое работали в государственных органах. Старший брат - дипломат, младший - финансист, работал в Нацбанке. Такого рода события не проходят бесследно и отражаются на карьере. Прямо скажу: мой старший брат был вынужден вернуться в Казахстан. Он 20 лет работал заграницей, в посольстве, далее в международных организациях. Он вернулся в Казахстан, чтобы быть со мной, быть рядом, принимал активное участие в моей защите. Я был поражен, я знал, что у меня очень образованный брат. Его жизненный опыт был очень важен для всего процесса. Также как и знания младшего брата, который является признанным экспертом в области финансовых активов. На его работе это тоже отразилось, он тоже оставил госслужбу. Мы воспринимаем это конструктивно. Мы не рады этому, но что произошло, то произошло, главное - результат. И что мы из этого урока вынесем. Слава богу, в целом все хорошо, все живы-здоровы, все рядом. Мы все вместе через это проходим. 

Отдельную благодарность за поддержку я бы хотел выразить нашим медикам: Вячеславу Нотановичу Локшину, Алмазу Торегельдиевичу Шарманову, Жаксылыку Акмурзаевичу Доскалиеву. Мне также оказывали поддержку из неправительственных организаций: Эле Алиевой, Аружан Саин, Рушан Тохтахуновой, Сандугаш Орынбаевой. Отдельная благодарность депутатам парламента: Азату Перуашеву и Едилю Мамытбекову. Известным медикам: Юрию Пя, Серику Акшолакову, Абаю Байгенжину, Максуту Кульжанову, Айгерим Дощановой, Шолпан Карибаевой.

Мы не можем не спросить то, о чем чаще всего говорят в Интернете. Якобы все это дело было сфабриковано, а решение суда было готово еще до его оглашения по воле членов семьи Назарбаевых. Так ли это?

Я не могу это комментировать с той стороны, чтобы привязывать это к каким-то фамилиям. Это было бы неэтично, нечестно и необоснованно с моей стороны. Я не сторонник теорий заговора, поэтому, думаю, все было куда прозаичнее. Конечно, для того, чтобы такие серьезные процессуальные нарушения организовать и позволять себе такие нарушения во время следствия, нужны веские причины. У людей, кто это организовал, должны быть серьезные мотивы. Однако я исключаю личные мотивы. Никогда я с подобным не сталкивался, никого не обвинял, не обижал, относился к системе адекватно. Хоть я и не являлся сотрудником антикоррупционных ведомств, я считаю, что каждый чиновник в своей работе должен этому вопросу уделять внимание. Бороться с коррупцией и искоренять. В медицине, если это оставляешь как есть, то это нивелирует любые другие твои заслуги. Государство на самом деле выделяет на здравоохранение не очень много денег, хотя, с точки зрения казны, вроде как много. Поэтому всегда стоит вопрос об их эффективном распределении, рационализировать то, что есть. Хорошая медицина стоит гораздо дороже. С точки зрения компаний, это просто деньги, отработать госзаказ, выполнить поставку и при этом заработать. До тех пор, пока это законно и этично. Но когда появляются приписки, завышение цен, сговор, вывоз лекарств зарубеж... Вся команда министерства и отрасли вместе со мной начали с этим бороться. И эти компании начали терять деньги. Поэтому сделать PR-кампанию по дискредитации для таких игроков рынка - мелочи. Я не берусь искать взаимосвязь этих компаний и правоохранительных органов. Я не хочу голословно кого-то обвинять. Мне многие люди из агентства финмониторинга и антикора, не те, кто вел следствие, а из круга наших знакомых, говорили: мы прекрасно понимаем, что вы невиновны, что не было никакого преступления. Но такая система - раз возбудили дело, его должны довести до суда. Это не работает, к сожалению, на правах граждан. Ведь даже права подозреваемых должны соблюдаться. Это плохо. Время само расставит все по местам, если кто-то это сделал целенаправленно, это рано или поздно выплывет. Но мне это сейчас неважно. На самом деле, я изначально говорил: что случилось, то случилось. Сейчас мне важно защитить свои права как гражданина и дальше жить в своей стране и приносить ей пользу. Снять все эти ограничения, ярлыки, приговоры, так как это отражается не только на мне, но и на будущем моих детей, племянников. Этого мы не должны допускать и не допустим. Все остальные проблемы системы должно решать государство. 

Если бы была возможность изменить одно событие из прошлого, что бы Вы изменили? 

Если мы говорим в контексте моей работы на государство, если говорить о том, что бы я сделал, то мой ответ: нет, ничего бы не менял. Что касается уголовного дела, то ответ: тоже нет, так как был и сейчас уверен, что ничего противозаконного не совершал! Я знал, что это дело создается, знал, что его возбудили, это не было для меня неожиданностью. Я просто был уверен, что нет никакого преступления, до сих пор в этом уверен. И то, что на каком-то этапе мне не удалось это доказать, это не значит, что это так и есть для меня лично. Я думаю не столько о прошлом, сколько о будущем, и абсолютно убежден, что какой-нибудь судья изучит материалы дела и все записи, поймет, что два человека осуждены незаконно. А моя бывшая должность совершенно не при чем. И я, и Олжас - оба компетентные специалисты, поэтому проблем с самореализацией быть не должно.