Ненависть исчезнет, ​​а диктаторы умрут: что сказал Зеленский на открытии Каннского кинофестиваля

Президент Владимир Зеленский выступил онлайн на открытии очередного Каннского кинофестиваля, процитировав знаменитый монолог из фильма Чарли Чаплина "Великий диктатор", передает Arbat.media.

Президент Украины напомнил, что 1 сентября 1939 года в Каннах должен был начаться первый фестиваль, но разразилась Вторая мировая война. Шесть лет кино были на фронтах этой войны вместе со всем человечеством. Все это время кино боролось и за свободу, и также, к сожалению, в пользу диктатуры, отметил он.

"На этом пути было много важных пунктов, но все же наиболее выдающийся – в 1940 году. Когда в противоположность антагонисту, мир увидел, на первый взгляд, незаметного парня, который совсем не походил на героя, но оказался таковым. "Великий диктатор" Чарли Чаплина не уничтожил тогда реального диктатора. Но благодаря ему, кинематограф не является немым – немым во всех смыслах этого слова. Кино говорило – и это был голос будущей победы свободы. Уже тогда в 1940 году, когда на экране прозвучало "ненависть людей пройдет, и диктаторы умрут, и власть, которую они забрали у людей, вернется к людям. И пока люди умирают, свобода никогда не погибнет", - заявил Зеленский.

Он также заявил, что миру "нужен новый Чаплин, который докажет и сейчас, что кинематограф не является немым". Зал аплодировал президенту Украины стоя.

Отметим, что "Великий диктатор" стал первым звуковым фильмом Чарли Чаплина. По сюжету Чаплин играет и диктатора-антисемита Аденоида Хюнкеля, воцарившегося в его стране, и простого парня-парикмахера, очень визуально похожего на тирана.

В определенный момент парень сумел оказаться из-за ошибки за трибуной диктатора, и он, неожиданно для самого себя, произносит речь за свободу, равенство и демократию, осуждая цинизм, жестокость и бессмысленность низменного режима диктатора.

Фильм показывали в 1940 году в кинотеатрах США, когда в Европе уже второй год шла Вторая мировая война между нацистской Германией и Союзниками, однако СССР в то время оставался еще в состоянии мира с режимом Гитлером.

В 1964 году Чаплин, спустя 24 года после премьеры фильма, признал, что не решился бы снимать такое кино, если бы знал масштаб жестокости в нацистских концлагерях.